МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 8 июня 2011 г. по делу N 4а-964/11
Заместитель председателя Московского
городского суда Фомин Д.А., рассмотрев надзорную жалобу М. на постановление
мирового судьи судебного участка N 91 района Отрадное г. Москвы от 30 апреля
2010 года по делу об административном правонарушении,
установил:
Постановлением
мирового судьи судебного участка N 91 района Отрадное г. Москвы от 30 апреля
2010 года М. признан виновным в совершении административного правонарушения,
предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и ему назначено административное
наказание в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на 1
год 9 месяцев.
Не согласившись с указанным постановлением,
М. подал на него жалобу в Бутырский районный суд г. Москвы.
Определением судьи Бутырского районного
суда г. Москвы от 08 февраля 2011 года производство по жалобе М. на
постановление мирового судьи прекращено в связи с тем, что заявитель от нее
отказался.
В надзорной жалобе М. выражает несогласие
с постановлением мирового судьи и просит о прекращении производства по делу на
основании п. 1 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ, ссылаясь на то, что на медицинское
освидетельствование он был направлен незаконно; протокол об административном
правонарушении, протокол о направлении на медицинское освидетельствование и
протокол об отстранении от управления транспортным средством получены с
нарушением требований закона; при рассмотрении дела его защитнику не были разъяснены
его процессуальные права и положения ст. 51 Конституции РФ, что повлекло
нарушение его (М.) права на защиту; в постановлении указана
дата рассмотрения дела 30 апреля 2010 года, однако, ни он, ни его защитник, не
извещались о рассмотрении дела в этот день, согласно справке (л.д. 74) 30 апреля 2010 года было оглашено постановление,
тогда как нормами КоАП РФ не предусмотрено процедуры оглашения постановления по
делу об административном правонарушении.
Проверив материалы дела об
административном правонарушении, изучив доводы надзорной жалобы, нахожу
постановление мирового судьи законным и обоснованным.
При рассмотрении
дела мировым судьей установлено, что 03 марта 2010 года в 20 часов 30 минут М.,
управлявший автомашиной "..." государственный регистрационный знак
<...> в районе дома * по ул. * г. * * области с признаками опьянения, в
нарушение п. 2.3.2 ПДД РФ не выполнил законное требование сотрудника милиции о
прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, совершив
тем самым административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ.
В соответствии со ст. ст. 26.2, 27.12
КоАП РФ для подтверждения факта управления транспортным средством в состоянии
опьянения водитель, у которого были выявлены признаки опьянения, подлежит направлению
на медицинское освидетельствование. В отношении М. медицинское
освидетельствование проведено не было, поскольку у врача он от его прохождения
отказался.
Факт совершения М.
административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и
его виновность подтверждены совокупностью исследованных в судебном заседании
доказательств, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывает, а
именно: протоколом об административном правонарушении, в котором изложено
существо правонарушения и который М. подписал, не выражая несогласия с
обстоятельствами вменяемого ему правонарушения; протоколом о направлении на медицинское
освидетельствование, в котором в присутствии двух понятых зафиксировано
согласие М. пройти медицинское освидетельствование; протоколом об отстранении
от управления транспортным средством; протоколом о задержании транспортного
средства; рапортом сотрудника ГИБДД К.; письменными объяснениями сотрудника
ГИБДД Д., согласно которым М. согласился пройти медицинское освидетельствование,
однако, в ходе данной процедуры отказался продувать прибор; письменными
сообщениями врача-нарколога кабинета медицинского освидетельствования МУ МГКБ
А. и фельдшера Т., из которых следует, что доставленному на медицинское
освидетельствование М. было предложено продуть аппарат "Алкотест" или сдать биологическую среду на этиловый
спирт, от чего он отказался, медицинский акт в этом случае не заполняется;
показаниями свидетеля С., а потому вывод мирового судьи о наличии в действиях
М. административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ,
является правильным.
По утверждению М.,
он незаконно был направлен на медицинское освидетельствование, поскольку
основанием к тому явилось ДТП, что прямо следует из протокола о направлении на
медицинское освидетельствование, однако, законом не предусмотрено такого
основания для применения означенной меры обеспечения производства по делу, иных
оснований у сотрудников милиции не имелось и в упомянутом протоколе не
зафиксировано.
Данный довод не ставит под сомнение
законность и обоснованность постановления мирового судьи и не влечет его
отмену. В протоколе о направлении на медицинское освидетельствование,
действительно, в качестве основания к применению такой меры обеспечения
производства по делу указано ДТП. Между тем, содержание материалов дела
свидетельствует о том, что основанием к направлению М. на медицинское
освидетельствование послужило наличие у него признаков опьянения. В частности,
из рапорта сотрудника ГИБДД К. следует, что он явился очевидцем того, как
водитель автомашины "..." М. совершил ДТП с автомобилем
"...", и уехал с места ДТП, однако, был им (К.) остановлен, у М.
наличествовали признаки опьянения: запах алкоголя изо рта, невнятная речь,
шаткая походка. Наличие таковых подтверждается показаниями второго участника
ДТП С., который, будучи допрошенным в ходе судебного разбирательства с
соблюдением процессуальных требований КоАП РФ, утверждал, что М. явно выглядел
как нетрезвый человек, потому как неуверенно стоял на ногах, вел себя
неадекватно, несколько раз переспрашивал, какую машину он разбил. Согласно
"Правилам освидетельствования лица, которое управляет транспортным
средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов,
направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние
опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и
оформления его результатов", утвержденным Постановлением Правительства РФ
от 26.06.2008 N 475, наличие перечисленных выше признаков опьянения являлось достаточным
основанием для направления М. на медицинское освидетельствование
на состояние опьянения. Таким образом, требование сотрудника милиции о
прохождении медицинского освидетельствования являлось законным.
Неуказание в протоколе о направлении на медицинское освидетельствование
признаков опьянения, а также утверждение М. о том, что в этой связи означенный
протокол не соответствует требованиям закона, при изложенных выше
обстоятельствах не могут служить безусловным основанием для признания его
недопустимым доказательством по делу, поскольку наличие у М. признаков
опьянения подтверждено другими доказательствами.
Равным образом, по вышеизложенным
причинам нельзя принять во внимание довод М. о том, что в протоколе об
отстранении от управления транспортным средством указано не предусмотренное
законом основание для применения соответствующей меры обеспечения производства
по делу.
В числе изложенного М. указывает об
отсутствии в протоколе о направлении на медицинское
освидетельствование подписи составившего его должностного лица, а также о
несоответствии бланка этого протокола форме протокола, утвержденной Приказом
МВД РФ от 04 августа 2008 года N 676 "Об утверждении форм акта
освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и протокола о
направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения".
Между тем, заполненный по настоящему делу бланк протокола о направлении на
медицинское освидетельствование не имеет принципиального отличия от
установленной законом формы такого протокола, содержит все графы, позволяющие
отразить необходимые сведения о ходе и результатах соответствующего
процессуального действия. Более того, соответствие или несоответствие бланка
протокола установленной законом форме, а также отсутствие в протоколе подписи
составившего его должностного лица не ставит под сомнение достоверность
изложенных в нем данных. Содержание материалов дела не дает поводов усомниться
в том, что означенный протокол был составлен сотрудником
ГИБДД Д. Зафиксированный в нем факт направления М. на медицинское
освидетельствование подтвержден другими перечисленными выше
доказательствами, а также не оспаривался М. в ходе производства по делу.
В качестве одного из доводов надзорной
жалобы М. заявляет, что в нарушение положений ст. 28.2 КоАП РФ в протоколе об
административном правонарушении не указаны законные основания для направления
на медицинское освидетельствование, а также при составлении данного протокола
ему не были разъяснены положения ст. 51 Конституции РФ. Между тем, упомянутые
обстоятельства не влекут исключение протокола об административном
правонарушении из числа доказательств. Действия М. описаны в данном протоколе с
учетом диспозиции ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, такое описание позволяет установить
событие административного правонарушения и дать юридическую оценку его
действиям. Наличие законных оснований для направления М. на медицинское
освидетельствование зафиксировано в других доказательствах. Отсутствие в
протоколе об административном правонарушении отметки о разъяснении М. положений
ст. 51 Конституции РФ не свидетельствует о нарушении права М. на защиту. Факт
разъяснения М. процессуальных прав, предусмотренных ст. 25.1 КоАП РФ,
удостоверен в протоколе об административном правонарушении его подписью, при
этом в момент возбуждения производства по делу М. не давал объяснений,
изобличающих его в совершении инкриминируемого ему деяния. Вместе с тем,
данных, которые могли бы свидетельствовать о том, что М. был лишен возможности
выразить несогласие с обстоятельствами вменяемого ему правонарушения, в
материалах дела не имеется.
Довод М. о том, что при рассмотрении дела
его защитнику не были разъяснены процессуальные права и положения ст. 51
Конституции РФ, что повлекло нарушение его (М.) права на защиту, не влечет
удовлетворение жалобы. Из материалов дела видно, что в ходе рассмотрения дела
защитник Л. заявлял ходатайства, давал объяснения, то есть активно пользовался
правами, предусмотренными вышеупомянутой правовой нормой, и это свидетельствует
о том, что он был осведомлен об объеме процессуальных прав, которым он как
защитник наделен в соответствии с КоАП РФ.
В надзорной жалобе
М. отмечает, что в постановлении указана дата рассмотрения дела 30 апреля 2010
года, однако, ни он, ни его защитник, не извещались о рассмотрении дела в этот
день, согласно справке (л.д. 74) 30 апреля 2010 года
было оглашено постановление, тогда как нормами КоАП РФ не предусмотрено
процедуры оглашения постановления по делу об административном правонарушении. Данный довод не влечет отмену обжалуемого постановления. Согласно
материалам дела его рассмотрение было назначено на 29 апреля 2010 года в 14
часов 00 минут, что прямо следует из определения от 21 апреля 2010 года (л.д. 41 - 42). О месте и времени судебного заседания М. был
извещен телефонограммой (л.д. 45), а его защитник
повесткой (л.д. 44). Рассмотрение дела состоялось 29
апреля 2010 года с участием защитника Л., который заявлял ходатайства, высказывал
свою позицию относительно обстоятельств правонарушения,
в этот день были исследованы доказательства по делу, после чего мировой судья
удалился для вынесения постановления, которое было оглашено 30 апреля 2010
года. Изложенное свидетельствует о том, что постановление было объявлено
мировым судьей 30 апреля 2010 года после его изготовления по окончании
рассмотрения дела.
Оценив представленные доказательства
всесторонне, полно, объективно, в их совокупности, в соответствии с
требованиями ст. 26.11 КоАП РФ, мировой судья пришел к обоснованному выводу о
совершении М. административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26
КоАП РФ.
Надзорная жалоба не содержит доводов,
влекущих отмену постановления мирового судьи.
При назначении наказания мировой судья
учел личность виновного, характер совершенного административного
правонарушения, объектом которого является безопасность дорожного движения.
Административное наказание в виде лишения права управления транспортными
средствами назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 3.1, 3.8, 4.1 КоАП
РФ в пределах санкции ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ. Срок давности и порядок
привлечения к административной ответственности не нарушены.
На основании изложенного,
руководствуясь ст. ст. 30.13, 30.17, 30.18 КоАП РФ,
постановил:
Постановление мирового судьи судебного
участка N 91 района Отрадное г. Москвы от 30 апреля 2010 года по делу об
административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, в
отношении М. оставить без изменения, надзорную жалобу М. - без удовлетворения.
Заместитель председателя
Московского городского суда
Д.А.ФОМИН