Утвержден

постановлением президиума

Свердловского областного суда

от 23 марта 2005 г.

 

БЮЛЛЕТЕНЬ

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

И ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ

СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

(ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2005 ГОДА (7))

 

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

 

I. Вопросы квалификации преступлений

 

Ошибочное признание судом наличия в действиях виновного особо опасного рецидива повлекло изменение приговора.

 

(извлечение)

 

По приговору суда С. (ранее судимый 8 декабря 1994 г. по ч. 2 ст. 112, ч. 3 ст. 206 Уголовного кодекса РСФСР с применением ст. 40 Уголовного кодекса РСФСР, постановлением районного суда его действия переквалифицированы на ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации, ч. 3 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации, ст. 40 Уголовного кодекса РСФСР; 28 ноября 2000 г. по п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации; 9 июня 2003 г. по ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 215.2 Уголовного кодекса Российской Федерации) осужден по п. "б" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации; ч. 3 ст. 30, п. "б", "е" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации и другим.

Суд определил С. отбывание наказания в исправительной колонии особого режима, поскольку ранее он дважды судим за тяжкое преступление и совершил особо тяжкое преступление.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации изменила приговор, указав следующее.

Вывод суда о том, что ранее С. был дважды судим за тяжкие преступления, не основан на Законе от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации".

С. по приговору от 8 декабря 1994 г. был судим по ч. 3 ст. 206 Уголовного кодекса РСФСР, действия, предусмотренные этой статьей, переквалифицированы на ч. 3 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации - хулиганство, совершенное с применением оружия (ножа), которое относилось к тяжким преступлениям, поскольку максимальное наказание по данной статье не превышало десять лет лишения свободы.

Законом от 8 декабря 2003 г. в ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации внесены изменения - часть 3 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации стала частью 1 этой статьи, санкция которой предусматривает лишение свободы на срок до 5 лет, и в силу ч. 3 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации указанное преступление относится к преступлениям средней тяжести.

В соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации данный Закон улучшает положение лица, совершившего преступление, поскольку влияет на признание наличия в его действиях рецидива преступлений, опасного или особо опасного рецидива преступлений.

Из изложенного следует, что С. ранее судим не за два тяжких преступления, а за тяжкое преступление и преступление средней тяжести, что в силу ч. 3 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации исключает признание наличия в его действиях особо опасного рецидива преступлений, поэтому это указание подлежит исключению из приговора.

Судебная коллегия исключила из судебных решений указание о наличии в действиях С. особо опасного рецидива, признав опасный рецидив, и назначила ему отбывание наказания в колонии строгого режима.

 

Определение

Верховного Суда Российской Федерации

N 86-о04-5

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2004 года

 

Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них, и независимо от того, что некоторые из участников преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости.

 

(извлечение)

 

Установлено, что убийство П. потерпевшего совершено совместно с Б. При этом П. удерживал потерпевшего за руки, а Б. по предложению последнего наносил потерпевшему удары ножом.

Действия П. квалифицированы судом по п. "ж" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации как убийство, совершенное группой лиц.

В надзорном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации указал на необходимость переквалификации действий П. с п. "ж" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, мотивируя свое решение тем, что органы следствия и суд, квалифицируя действия осужденного как совершение убийства группой лиц, не учли, что преступление П. совершил совместно с лицом, которое признано невменяемым в отношении к инкриминированному ему деянию.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации оставил надзорное представление без удовлетворения по следующим основаниям.

По смыслу закона (ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации) убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них.

Доводы же, изложенные в надзорном представлении, о том, что согласно акту судебной психолого-психиатрической экспертизы Б. признан в отношении инкриминированного ему деяния невменяемым и освобожден от уголовной ответственности за совершенное им в состоянии невменяемости общественно опасное деяние и к нему применены принудительные меры медицинского характера, в связи с чем действия П. не могут быть квалифицированы как совершенные группой лиц и подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, не основаны на законе.

При изложенных обстоятельствах действия П. квалифицированы правильно.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 604п04пр

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Не основан на законе вывод суда о том, что совершение преступления в группе и по предварительному сговору с лицом, не достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность, не дает оснований для квалификации действий виновного по квалифицирующему признаку совершения преступления по предварительному сговору группой лиц.

 

(извлечение)

 

Приговором Режевского городского суда от 25 октября 2004 года Г. осужден по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы с содержанием в воспитательной колонии.

Приговором суда Г. признан виновным в совершении в ночь с 3 на 4 августа 2004 года неправомерного завладения автомобилем потерпевшего Д. без цели его хищения.

В судебном заседании Г. вину в совершении указанных выше преступных действий признал.

В кассационном представлении прокурора был поставлен вопрос об отмене приговора суда с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Просьба мотивирована ссылкой на неправильное применение норм материального права при квалификации действий Г., совершившего преступление по предварительному сговору группой лиц, в то время как его действия квалифицированы по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия сочла приговор суда подлежащим отмене по доводам представления.

Выводы суда о виновности Г. в неправомерном завладении автомобилем потерпевшего Д. основаны на показаниях как самого Г., так и свидетеля Л., из которых усматривается, что угон автомобиля потерпевшего Д. без цели его хищения совершен ими совместно и по предварительному сговору.

Вместе с тем вывод суда в той части, что совершение преступления в группе и по предварительному сговору с лицом, не достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность, не дает оснований для квалификации действий виновного лица по квалифицирующему признаку совершения преступления по предварительному сговору группой лиц, не основан на законе, в связи с чем приговор суда, как постановленный с неправильным применением норм материального права, не может быть признан законным и обоснованным.

 

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 01.12.2004, дело N 22-1281/2005

 

Действия осужденных, которые удерживали потерпевших, ранее похищенных другими лицами, переквалифицированы с пунктов "а", "ж" части 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации на пункты "а", "ж" части 2 статьи 127 Уголовного кодекса Российской Федерации.

 

(извлечение)

 

Материалами дела установлено, что Т. и У., предполагая, что С. и К. причастны к похищению автомобиля Т., избили их, поместили в багажник автомобиля и увезли из кафе в дом Т.

В доме поместили потерпевших в подвальное помещение, и Т. сообщил своему сыну Е. и сторожу Ч. о цели и причине нахождения С. и К. в его доме.

Впоследствии Ч. вместе с Б. принимал участие в избиении потерпевших, в результате чего от полученных телесных повреждений С. скончался. По указанию Т., Е. и Ч. погрузили труп потерпевшего С. в багажник автомашины и посадили в автомашину потерпевшего К.

В пути следования Т. вывел потерпевшего К. из автомашины и выстрелил ему в грудь и голову. После этого осужденные спрятали трупы потерпевших.

Судом действия Е. квалифицированы по п. "а", "ж" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации, а Ч. - по п. "в" ч. 3 ст. 126 и ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В надзорном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации поставил вопрос о переквалификации действий Е. и Ч. на ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации как незаконное лишение свободы, поскольку они не принимали участия в похищении потерпевших.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации удовлетворил надзорное представление частично по следующим основаниям.

Признано, что действия осужденных квалифицированы как похищение человека, совершенное группой лиц по предварительному сговору в отношении двух лиц, необоснованно, поскольку они не принимали непосредственного участия в захвате потерпевших в кафе и перемещении их в дом Т. и о совершении преступления узнали после того, как потерпевшие были привезены в дом.

Таким образом, Е. и Ч. в сговоре на похищение С. и К. не состояли и участия в их похищении не принимали, а потому не могут нести ответственность за похищение потерпевших.

В связи с этим действия Е. и Ч. переквалифицированы с п. "а", "ж" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации на п. "а", "ж" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающие ответственность за незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением, совершенное группой лиц, по предварительному сговору в отношении двух лиц.

С доводами представления о необходимости переквалификации действий Ч. на ч. 3 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации нельзя согласиться, так как Ч. обоснованно осужден по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации за причинение тяжкого вреда здоровью С., повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, и смерть потерпевшего наступила от действий Ч., а не от каких-либо других действий осужденного, связанных с незаконным лишением свободы потерпевшего С.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 533п04пр

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Суд необоснованно расценил неоконченное тайное хищение чужого имущества как кражу, совершенную с незаконным проникновением в хранилище.

 

(извлечение)

 

П. и Ф. приговором Алапаевского городского суда от 16 декабря 2004 г. осуждены за кражу чужого имущества, совершенную группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в хранилище.

Как установлено по делу, П. и Ф. через пролом в заборе проникли во двор дома и похитили лежавший во дворе кирпич в количестве 224 штуки на сумму 761 руб. 60 коп.

Там же осужденные и были задержаны.

В кассационном представлении прокурора был поставлен вопрос об изменении приговора в части квалификации действий осужденных, так как, по мнению автора кассационного представления, П. и Ф. без достаточных оснований осуждены по квалифицирующему признаку за совершение кражи с незаконным проникновением в хранилище, так как кража была совершена со двора, который не является хранилищем.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, приведенные в кассационном представлении прокурора, судебная коллегия сочла эти доводы убедительными, а приговор в отношении П. и Ф. подлежащим изменению по основаниям, предусмотренным ст. 382 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, т.к. суд неправильно применил уголовный закон.

Действительно, по делу установлено, что осужденные через пролом в заборе проникли в указанный двор, откуда и совершали хищение кирпичей. Этот двор не охранялся, и доступ в него был свободен, а поэтому данный двор нельзя расценивать как хранилище, незаконное проникновение в которое является квалифицирующим признаком хищения. С учетом этого из приговора подлежит исключению осуждение П. и Ф. по данному квалифицирующему признаку.

Кроме того, судебная коллегия пришла к выводу, что действия осужденных следует квалифицировать не как оконченное преступление, а как покушение на кражу чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору.

Как видно из рапорта работника милиции, а также из объяснений самих осужденных на предварительном следствии и в суде, работники милиции увидели обоих осужденных во дворе, откуда и совершалось хищение. П. и Ф. пытались убежать, но были задержаны рядом с местом преступления. Таким образом, осужденные не смогли реально распорядиться похищенным имуществом по обстоятельствам, не зависящим от их воли. Похищенный кирпич был также изъят работниками милиции.

С учетом этих обстоятельств действия осужденных квалифицированы по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации как покушение на кражу чужого имущества группой лиц по предварительному сговору.

 

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 02.02.2005, дело N 22-753/2005

 

Открытое завладение имуществом потерпевшего необоснованно расценено как совершенное с применением насилия.

 

(извлечение)

 

Установлено, что 30 сентября 1999 г. М. сорвал с потерпевшего золотую цепочку стоимостью 12000 рублей, однако довести до конца преступный умысел не смог, поскольку потерпевший вырвал указанную цепочку из рук М.

Суд первой инстанции квалифицировал действия М. по ч. 3 ст. 30, п. "г", "д" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации (покушение на грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением значительного ущерба гражданину).

Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения.

Надзорная инстанция переквалифицировала действия М. с ч. 3 ст. 30, п. "г", "д" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

По смыслу закона под насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, понимается причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы.

По настоящему уголовному делу таких признаков не установлено. Завладение имуществом потерпевшего путем "рывка" не может рассматриваться как насилие, о котором идет речь в ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Кроме того, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" изменена редакция п. "д" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации (в качестве квалифицирующего признака вместо "грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину" предусмотрен "грабеж, совершенный в крупном размере").

В соответствии с п. 4 примечания к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250000 руб.

Учитывая изложенное и то, что стоимость имущества, похищенного М., составляет 12000 руб., содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции от 13 июня 1996 г.).

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 267п04

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2004 года

 

Действия виновного переквалифицированы с разбоя на грабеж, поскольку судом установлено, что насилия, опасного для жизни, он к потерпевшему не применял.

 

(извлечение)

 

Б. и А. с целью хищения чужого имущества проникли в дом потерпевшего С.

Вернувшийся домой С. стал препятствовать действиям Б. и А. С целью удержания похищенного А. нанес потерпевшему удары кулаками и ножом в различные части тела. От полученных ранений потерпевший скончался на месте. Б. и А., забрав похищенное, скрылись.

Действия Б., с учетом последующих изменений, внесенных судом кассационной инстанции, квалифицированы по п. "в" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В надзорной жалобе осужденный Б. просил переквалифицировать его действия на ч. 3 ст. 30, п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, утверждая, что не применял насилия к потерпевшему, когда тот пытался помешать ему и А. похитить телевизор. В действиях А. имел место эксцесс исполнителя.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации изменил судебные решения по следующим основаниям.

Признавая вину Б. доказанной и квалифицируя его действия по п. "в" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд указал в приговоре, что пришел к выводу о том, что умыслом осужденных охватывались действия как по завладению чужим имуществом, так и по применению к потерпевшему опасного для жизни насилия.

Между тем вердиктом коллегии присяжных заседателей признано установленным, что все действия, связанные с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, совершил один А. Б. же непосредственно насилия, повлекшего тяжкий вред здоровью, к потерпевшему не применял, а, реализуя предварительный сговор на кражу, после возвращения потерпевшего вместе с А. участвовал в грабеже.

При этом конкретно действия Б. выразились в том, что он разбил стекло в окне, проник в дом, нашел телевизор, пульт управления, завернул телевизор в простыню и после того, как в его присутствии потерпевшему А. были причинены телесные повреждения, унес телевизор из дома.

Поэтому действия Б. переквалифицированы с п. "в" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на п. "в" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Закона от 8 декабря 2003 г.).

Кроме того, из приговора исключено указание о взыскании с Б. в пользу потерпевшей 10 тысяч рублей в счет компенсации морального вреда, поскольку установлено, что насилия к потерпевшему, в том числе опасного для его жизни и здоровья, Б. не применял и совершение разбойного нападения его умыслом не охватывалось.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 458п04

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Уголовная ответственность за разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них.

 

(извлечение)

 

С. признан виновным в совершении разбойного нападения группой лиц по предварительному сговору с Т. с целью завладения чужим имуществом в крупном размере, с проникновением в помещение.

Как следует из приговора, преступление ими совершено при следующих обстоятельствах.

С. занимался частной зубопротезной практикой и по роду работы познакомился с Б., который работал литейщиком. Не расплатившись за один из заказов, С. имел долг перед Б. Встретив своего знакомого Т., он сообщил ему, что у литейщика в мастерской имеется в сейфе крупная сумма денег и предложил завладеть ими. В процессе подготовки к преступлению С. сообщил о графике работы литейщика, описал обстановку в мастерской.

С. договорился с Т. о совершении разбойного нападения на потерпевшего с распределением ролей. Согласно договоренности Т. должен был оглушить потерпевшего, чтобы тот потерял сознание, и забрать деньги, а С. - наблюдать за окружающей обстановкой и обеспечивать безопасность, стоя у дверей мастерской.

Т., не ставя в известность С., взял с собой пистолет "Браунинг". Во время нападения Т. выстрелил не менее трех раз из пистолета в потерпевшего. Но поскольку после произведенных выстрелов потерпевший продолжал оказывать сопротивление и попытался задержать Т., тот убежал и вместе с С. скрылся с места преступления.

Суд первой инстанции квалифицировал действия С. по п. "б" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения.

В надзорной жалобе адвокат осужденного С. поставил вопрос об изменении судебных решений в отношении С. и переквалификации его действий с п. "б" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. "в" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку разбойное нападение совершил лишь один Т., а С. явился соучастником покушения на грабеж.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации оставил приговор без изменения, а надзорную жалобу адвоката - без удовлетворения по следующим основаниям.

По смыслу уголовного закона (ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации) уголовная ответственность за разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них.

Если другой участник в соответствии с распределением ролей совершал согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в помещение, но по заранее состоявшейся договоренности подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершенного преступления), содеянное им является соисполнительством и в силу части 2 ст. 34 Уголовного кодекса Российской Федерации не требует дополнительной квалификации по ст. 33 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, заранее согласованные с Т. действия С., направленные на совершение разбоя, связанные с оказанием помощи непосредственному исполнителю разбоя, правильно расценены судом как соисполнительство разбойному нападению.

О применении к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья, осужденные договорились заранее, решив его оглушить, чтобы он потерял сознание.

Поскольку разбой относится к формальному виду преступлений и считается оконченным с момента нападения, действия С. обоснованно квалифицированы без ссылки на ст. 30 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В связи с этим нельзя признать обоснованными доводы жалобы адвоката о квалификации действий С. по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 33 и п. "в" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации как пособничество в покушении на грабеж с незаконным проникновением в помещение.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 389п04

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Приобретение обреза, который изготовлен из гладкоствольного охотничьего ружья, чем утрачены его первоначальные свойства и особенности ношения и хранения, образует состав преступления, предусмотренный частью 1 статьи 222 Уголовного кодекса Российской Федерации.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 280п04

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

II. Вопросы назначения наказания,

освобождения от уголовной ответственности и наказания

 

Истечение сроков давности влечет освобождение от уголовной ответственности, а не от назначенного наказания.

 

(извлечение)

 

Суд первой инстанции признал К. виновным по ст. 207 и ст. 17, ч. 1 ст. 171 Уголовного кодекса РСФСР и назначил ему наказание. В связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности К. освобожден от отбывания наказания.

Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения.

Суд надзорной инстанции приговор в части осуждения К. по ст. 207 и ст. 17, ч. 1 ст. 171 Уголовного кодекса РСФСР отменил по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации, имеющей согласно ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации обратную силу, сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу. Истечение сроков давности влечет освобождение от уголовной ответственности.

Таким образом, суд необоснованно назначил К. наказание и освободил от отбывания наказания, в то время как осужденный подлежал освобождению от уголовной ответственности с прекращением производства по делу в этой части за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности вследствие приоритета норм материального закона над процессуальным.

Производство по делу прекращено в связи с освобождением К. от уголовной ответственности в соответствии со ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации.

 

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

N 313п04

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Суд при рассмотрении дела правильно руководствовался статьей 76 Уголовного кодекса Российской Федерации и правильно применил все положения данной уголовно-правовой нормы.

 

(извлечение)

 

Постановлением Сысертского районного суда от 21 декабря 2004 года в отношении Н. в связи с примирением с потерпевшими на основании ст. 76 Уголовного кодекса Российской Федерации было прекращено уголовное дело по ч. 1 ст. 166, ч. 1 ст. 166, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Органами предварительного расследования Н. обвинялся в том, что он 11 октября 2004 года в ночное время в г. Арамиле неправомерно завладел автомашиной, принадлежащей К., совершил поездки на указанной автомашине по г. Арамилю и в д. Бородулино, после чего оставил автомашину и скрылся. Совершая угон, Н. повредил автомашину, чем причинил ущерб на сумму 14480 рублей.

Действия Н. квалифицированы по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон).

26 октября 2004 года, около часа ночи, он же в г. Арамиле неправомерно завладел автомашиной, принадлежащей Е., совершил поездки на указанной автомашине и 27 октября был задержан сотрудниками милиции в г. Дегтярске. Совершая угон, Н. повредил автомашину, чем причинил ущерб на сумму 12463 рубля.

Действия Н. квалифицированы по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон).

Кроме того, 27 октября 2004 года Н. тайно похитил из багажника указанной автомашины два колеса стоимостью 3 тысячи рублей.

Действия в этой части квалифицированы по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации как кража, то есть тайное хищение чужого имущества.

Постановлением от 21 декабря 2004 года уголовное дело в отношении Н. прекращено на основании ст. 76 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с примирением с потерпевшими.

В кассационной жалобе потерпевший Е. ставил вопрос об отмене постановления о прекращении уголовного дела, ссылаясь на то, что примирения сторон фактически не было, так как подсудимый материальный ущерб возместил не полностью, а моральный ущерб не возместил вообще, то есть подсудимый не загладил причиненный вред.

Также потерпевший указывает на то, что суд был не вправе прекращать уголовное дело в связи с примирением с потерпевшим, поскольку Н. ранее уже привлекался к уголовной ответственности в 2002 году.

Кроме того, потерпевший не согласен с квалификацией действий подсудимого, полагает, что его действия должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, потому что угон автомашины был совершен с целью хищения и, возможно, группой лиц из четырех человек.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия сочла постановление суда законным и обоснованным, вынесенным на основании фактических обстоятельств дела.

Как видно из протокола судебного заседания, потерпевшие К. и Е. в суде заявили ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с примирением с подсудимым, пояснили, что причиненный вред возмещен им полностью.

Доводы потерпевших о полном возмещении материального ущерба подтверждаются наличием расписок о получении денежной компенсации в размере заявленных в ходе предварительного следствия гражданских исков.

Таким образом, видно, что подсудимый возместил потерпевшим материальный ущерб в полном объеме, ходатайства о прекращении дела были заявлены потерпевшими в суде лично, добровольно, без каких-либо условий или принуждения с чьей-либо стороны, что и учел суд при вынесении постановления.

Доводы жалобы о невозмещении морального ущерба нельзя признать обоснованными, поскольку компенсация морального вреда подлежит взысканию только в случаях, установленных законом, и данное дело к таковому не относится.

Также суд правильно признал подсудимого лицом, впервые совершившим преступление, потому что его судимость по приговору от 21 марта 2002 года погашена и не имеет никакого правового значения.

Доводы жалобы о необходимости квалифицировать действия подсудимого по более тяжкому обвинению нельзя принять во внимание, так как суд не вправе выходить за пределы предъявленного обвинения и решать вопросы об изменении квалификации содеянного по более тяжкому обвинению.

Учитывая в совокупности все указанные обстоятельства, суд при рассмотрении дела правильно руководствовался ст. 76 Уголовного кодекса Российской Федерации и правильно применил все положения данной уголовно-правовой нормы.

 

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 09.02.2005, дело N 22-1154/2005

 

III. Процессуальные вопросы

 

По смыслу закона (статья 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) право на реабилитацию, включающее в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, имеют лишь лица, полностью оправданные по предъявленному им обвинению и не осужденные по другому обвинению.

 

(извлечение)

 

Т. оправдана по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса Российской Федерации и осуждена к реальному лишению свободы по п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах она не могла ставить вопрос о возмещении ей вреда, связанного с уголовным преследованием, так как вынесение оправдательного приговора является одним из оснований для реабилитации только в случае, когда подсудимый полностью оправдан по предъявленному ему обвинению и не осужден к лишению свободы по другому обвинению.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации изменила приговор в отношении Т., исключив из него указание о признании за осужденной права на реабилитацию в связи с частичным оправданием.

 

Определение

Верховного Суда Российской Федерации

N 4-о04-70

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2004 года

 

Непредъявление обвиняемому и его защитнику вещественных доказательств, так же как и неисполнение органами предварительного расследования указаний прокурора, не является основанием для возвращения дела прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом и не относится, согласно статье 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, к обстоятельствам, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения.

 

(извлечение)

 

Постановлением Белоярского районного суда от 4 ноября 2004 года уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, возвращено прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Основанием для направления уголовного дела прокурору послужило, по мнению суда, отсутствие в обвинительном заключении сведений о потерпевшем, непредъявление К. и его защитнику вещественных доказательств при ознакомлении с материалами уголовного дела, неисполнение органами предварительного следствия ранее данных указаний прокурора.

В надзорном представлении прокурор Свердловской области просил постановление отменить как незаконное.

В обоснование доводов представления было указано, что в обвинительном заключении имеются данные о потерпевшем с указанием его возраста, гражданства, образования и места жительства, неознакомление обвиняемого и его защитника с вещественными доказательствами, по мнению прокурора, не является основанием для возвращения дела прокурору, так же как и ссылка суда на неисполнение органами предварительного расследования указаний прокурора, поскольку перечень оснований для возвращения дела прокурору, предусмотренный ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Проверив материалы дела и обсудив доводы надзорного представления, президиум счел постановление подлежащим отмене по основаниям, изложенным в надзорном представлении.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд вправе возвратить дело прокурору в случае, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований закона, что исключает возможность постановления судом решения.

Однако суд, направляя дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, не указал оснований, предусмотренных законом.

Как видно из материалов дела, в обвинительном заключении имеются данные о потерпевшем, с указанием его возраста, гражданства, образования, места жительства, и характере причиненного ему вреда.

Непредъявление обвиняемому и его защитнику вещественных доказательств, так же как и неисполнение органами предварительного расследования указаний прокурора, не является основанием для возвращения дела прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом и не относится, согласно ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, к обстоятельствам, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения.

Более того, как следует из протокола об ознакомлении обвиняемого К. и его защитника с материалами уголовного дела, они не просили о предъявлении им для обозрения вещественных доказательств и ходатайств по этому поводу не заявляли.

Согласно материалам дела, вещественное доказательство - энергоаккумулятор, на которое указывает суд в постановлении, находится на хранении в Белоярском РОВД.

Возможности для истребования указанного вещественного доказательства, его обозрения в судебном заседании и направления для проведения автотехнической экспертизы в случае необходимости у суда имелись.

При таких обстоятельствах, как правильно указано в надзорном представлении прокурора, препятствий, не позволяющих суду рассмотреть уголовное дело по существу, не установлено, поэтому постановление о возвращении уголовного дела в отношении К. прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом подлежит отмене, а уголовное дело - направлению на новое судебное рассмотрение.

 

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 02.02.2005, дело N 44-У-496/2005

 

Судья не вправе возвращать уголовное дело для перепредъявления обвинения по двум статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку в случае признания подсудимого виновным это повлечет сложение наказаний по совокупности преступлений, что ухудшит положение осужденного.

 

(извлечение)

 

Президиум Свердловского областного суда рассмотрел надзорное представление прокурора Свердловской области о пересмотре постановления судьи Тугулымского районного суда от 28 октября 2004 года, которым уголовное дело в отношении Х., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, в порядке ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации возвращено прокурору Тугулымского района для устранения нарушения права на защиту обвиняемого и составления нового обвинительного заключения.

В надзорном представлении ставится вопрос об отмене постановления судьи и направлении дела на новое рассмотрение.

Х. обвиняется в том, что вечером 1 августа 2004 года он, находясь в ограде дома на станции Кармак Тугулымского района, умышленно с целью причинения тяжкого вреда здоровью, используя как повод для совершения преступления состояние алкогольного опьянения М., на почве личных неприязненных отношений стал наносить последней удары кожаным ремнем по телу, а затем удары ногами по туловищу, причинив кровоподтек по боковой поверхности грудной клетки слева, в проекции 8 - 10 ребер, по среднеподмышечной линии с кровоизлиянием под пристеночную плевру, ушиб нижнего края нижней доли левого легкого, кровоизлияние в левую плевральную полость.

5 августа 2004 года в 17-00 Х., вооруженный деревянной палкой, пришел к дому N 3, где обнаружил свою жену М. в состоянии алкогольного опьянения. Используя данное обстоятельство как повод для совершения преступления, Х., продолжая исполнять единый преступный умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, на почве личных неприязненных отношений стал наносить удары деревянной палкой, а затем ногами по туловищу М., причинив тупую травму живота с разрывом селезенки.

Повреждения грудной клетки и живота в своей совокупности квалифицируются как телесные повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью потерпевшей.

5 августа 2004 года М. от полученных повреждений скончалась в Тугулымской ЦРБ.

Эти действия Х. органами предварительного следствия квалифицированы по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей.

Судья своим постановлением со стадии предварительного слушания возвратил дело прокурору в порядке ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации для устранения препятствий его рассмотрения судом, указав, что обвинительное заключение не соответствует требованиям п. 3 и 4 ч. 1 ст. 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. В обоснование принятого решения в постановлении судьи указывается, что Х. обвиняется по 2 эпизодам, однако в нарушение закона его действия квалифицированы одной статьей; действия обвиняемого не могут расцениваться как длящиеся; перечень доказательств в отдельности по каждому эпизоду обвинения не приведен; при вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого и составлении обвинительного заключения нарушено право обвиняемого, предусмотренное ч. 4 ст. 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому он имеет право знать, в чем обвиняется.

В надзорном представлении ставится вопрос об отмене постановления судьи и направлении дела на новое рассмотрение.

В обоснование доводов представления указывается, что действия Х. являются продолжаемым преступлением, объединенным единым умыслом, что подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы о невозможности разграничения телесных повреждений, причиненных 1 и 5 августа 2004 года, следовательно, требования ст. 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации соблюдены, и единая квалификация препятствием для рассмотрения дела служить не может; в обвинительном заключении перечень доказательств указан, их разделить по каждому из событий невозможно; предложение суда о разделении деяния на 2 состава влечет ухудшение положения обвиняемого, поскольку окончательное наказание может быть назначено по совокупности преступлений.

Проверив материалы дела и обсудив изложенные в надзорном представлении доводы, президиум счел постановление судьи подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в том случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Как видно из материалов дела, судья возвратил уголовное дело прокурору для квалификации содеянного Х. по совокупности преступлений, указав на необоснованность признания органами следствия действий обвиняемого длящимся деянием как охватываемых единым умыслом.

Между тем, вопреки положениям статей 10 и 118 Конституции Российской Федерации, обусловливающих недопустимость возложения на судебную власть каких бы то ни было функций, не совместимых с ее исключительными прерогативами по осуществлению правосудия, судья по ходатайству защитника возвратил дело прокурору для изменения предъявленного Х. обвинения с целью его увеличения и квалификации действий обвиняемого по совокупности преступлений.

Признав необоснованным признание органами следствия действий обвиняемого длящимся деянием, охватываемым единым умыслом, суд по существу выполнил не свойственную ему обязанность по формированию и обоснованию обвинения, что является прерогативой органов исполнительной власти, осуществляющих уголовное преследование.

Вместе с тем, как видно из материалов дела, в обвинительном заключении, как и в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; указана формулировка обвинения с указанием части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за данное преступление. Доказательства, представленные органом расследования, перечислены в обвинительном заключении, что соответствует требованиям ст. 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно предъявленному обвинению Х. обвиняется в том, что 1 и 5 августа 2004 года умышленно избил М., причинив ей тяжкий вред, от которого М. скончалась в больнице 5 августа 2004 года.

Все его действия квалифицированы по одной норме закона, это право органа расследования, и суд решает вопрос о виновности или невиновности подсудимого в пределах данной квалификации.

Судья не вправе возвращать уголовное дело, как в данном случае, для перепредъявления обвинения по двум статьям, поскольку в случае признания подсудимого виновным это повлечет сложение наказаний по совокупности преступлений, что ухудшит положение осужденного.

Каких-либо доводов о нарушении прав обвиняемого или иных нарушений закона, препятствующих рассмотрению дела, судьей в постановлении не приведено.

В данной стадии судебного разбирательства судья не вправе предрешать вопросы о квалификации действий обвиняемого и отнесении каждого факта причинения вреда здоровью потерпевшей к оконченному преступлению.

 

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 12.01.2005, дело N 44-У-6/2005

 

В соответствии с пунктом 7 части 2 статьи 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации непредоставление подсудимому права участия в прениях сторон и последнего слова является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену состоявшегося по делу судебного решения.

 

(извлечение)

 

Приговором мирового судьи судебного участка N 10 Кировского района г. Екатеринбурга от 18 июня 2004 года Ч. был осужден по ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в сумме 2500 рублей.

Постановлением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 13 июля 2004 года приговор мирового судьи оставлен без изменения, апелляционная жалоба - без удовлетворения.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 18 августа 2004 года постановление Кировского районного суда оставлено без изменения, а кассационная жалоба - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы надзорной жалобы, президиум пришел к выводу о том, что постановление Кировского районного суда и кассационное определение подлежат отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 365 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35 - 39 данного Кодекса, т.е. в общем порядке. В силу ст. 366 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации после разрешения ходатайств о дополнении судебного следствия и завершения судебного следствия суд переходит к прениям сторон, по окончании прений сторон подсудимому предоставляется последнее слово. Как видно из протокола судебного заседания апелляционной инстанции, суд, исследовав материалы дела, без проведения прений и без предоставления последнего слова подсудимому, удалился в совещательную комнату и вынес постановление об оставлении приговора мирового судьи без изменения.

В соответствии с п. 7 ч. 2 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации непредоставление подсудимому права участия в прениях сторон и последнего слова является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и безусловным основанием отмены состоявшегося судебного решения.

Кроме того, в нарушение требований ст. 364 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассмотрел уголовное дело без вынесения постановления о назначении судебного заседания.

При таких обстоятельствах постановление Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 13 июля 2004 года об оставлении приговора мирового судьи без изменения и кассационное определение об оставлении в силе указанного постановления подлежат отмене как не отвечающие требованиям закона, а дело - направлению на новое апелляционное рассмотрение.

 

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 02.02.2005, дело N 44-У-41/2005

 

Несоблюдение ряда требований уголовно-процессуального закона повлекло отмену приговора.

 

(извлечение)

 

Приговором Камышловского городского суда от 9 декабря 2004 года суда К. и несовершеннолетние М., С. и Н. признаны виновными в умышленном причинении Д. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, совершенном ими с особой жестокостью, из хулиганских побуждений, группой лиц.

Проверив материалы дела и обсудив изложенные в кассационных жалобах и представлении доводы, судебная коллегия сочла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно закону - п. 2 ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

При этом в приговоре должны быть изложены показания каждого подсудимого с обязательным указанием на то, в чем он согласен с обвинением, а в чем его показания с обвинением не совпадают.

По настоящему делу, как правильно указано в кассационном представлении, это требование закона судом не выполнено.

Как явствует из приговора, в описательно-мотивировочной части последнего суд, приводя показания подсудимых в качестве доказательств, изложил их все вместе, в совокупности, не разграничив и не конкретизировав показания каждого из подсудимых в отдельности, как того требует процессуальный закон.

Между тем из протокола судебного заседания усматривается, что содержание показаний каждого из подсудимых отличается от показаний других.

Кроме того, судом было нарушено право подсудимых М. и С. на защиту.

В соответствии с ч. 6 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации один и тот же адвокат не может быть защитником двух обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого.

По данному же делу между интересами подсудимых С. и М. имели место противоречия.

Так, в ходе предварительного и судебного следствия С. последовательно утверждал, что стеклянными бутылками он потерпевшего по голове не бил.

М. же, наоборот, изобличал С. в этом.

Несмотря на наличие противоречий между интересами С. и М., защиту интересов этих подсудимых в судебном заседании осуществлял один адвокат.

Нарушены судом по данному делу и положения ст. 259 и 310 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

По смыслу закона судебное заседание заканчивается провозглашением приговора и разъяснением порядка и срока его обжалования, а также порядка ознакомления с протоколом судебного заседания и принесения на него замечаний.

Как видно из протокола судебного заседания, последнее было начато 08.12.2004 и закрыто в тот же день в 16-00.

Приговор же был постановлен 09.12.2004, то есть на следующий день после закрытия судебного заседания по делу, что нельзя признать законным.

Помимо этого, из протокола судебного заседания видно, что обвинительное заключение по данному делу государственным обвинителем оглашено не было, хотя ему и предоставлялась такая возможность. Тем самым были нарушены и положения ст. 273 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Указанные выше нарушения требований уголовно-процессуального закона являются существенными, влекущими за собой безусловную отмену приговора, а дело - направлению на новое судебное разбирательство, в ходе которого суду надлежит устранить все допущенные по делу нарушения закона.

 

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 25.02.2005, дело N 22-1728/2005

 

Размер оплаты труда адвоката по назначению связывается не с числом подзащитных, а только с количеством занятых дней, затраченных на оказание юридической помощи.

 

Определение

Судебной коллегии по уголовным делам

Верховного Суда Российской Федерации

от 07.09.2004 N 11-о04-85

 

Бюллетень

Верховного Суда Российской Федерации,

2005 N 2

 

VI. Рассмотрение иных судебных материалов

 

При получении от иностранного государства запроса о выдаче лица, если при этом не представлено решение судебного органа об избрании в отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу, прокурор в целях обеспечения возможности выдачи лица решает вопрос о необходимости избрания ему меры пресечения в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

 

(извлечение)

 

Алапаевский городской прокурор обратился в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Б. - гражданину Республики Узбекистан, в отношении которого Генеральная Прокуратура Республики Узбекистан обратилась с требованием о выдаче, в связи с привлечением к уголовной ответственности за квалифицированный грабеж и незаконное завладение и уничтожение паспортов из корыстных побуждений. Прокурором г. Алмалыка Республики Узбекистан в отношении Б. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Постановлением судьи Алапаевского городского суда от 29 ноября 2004 г. в удовлетворении данного ходатайства было отказано.

В кассационном представлении заместителя прокурора г. Алапаевска поставлен вопрос об отмене постановления судьи, поскольку, по мнению автора кассационного представления, постановление судьи является незаконным и необоснованным.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, приведенные в кассационном представлении, судебная коллегия сочла эти доводы убедительными, а постановление судьи подлежащим отмене по указанным в нем основаниям.

При рассмотрении ходатайства судья ошибочно исходил из того обстоятельства, что Б. преступлений на территории Российской Федерации не совершал и что в отношении этого лица нет решения судебного органа другого государства о заключении его под стражу.

Между тем, согласно правилам ч. 1 ст. 466 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прокурор вправе обратиться в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лица, если при запросе иностранного государства о выдаче этого лица соответствующее решение судебного органа не представлено. Такое ходатайство прокурора должно рассматриваться судом в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

 

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 15.12.2004 N 22-13935/2004

 

Разрешение вопросов, связанных с исполнением приговора

 

В настоящее время ответственность за незаконное изготовление наркотических средств в крупном размере предусматривается частью 1 статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года, которая не предусматривает квалифицирующего признака совершения указанного деяния по предварительному сговору группой лиц и санкция которой является более мягкой по сравнению с санкцией части 3 статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года.

 

(извлечение)

 

Президиум Свердловского областного суда рассмотрел судебный материал по надзорному представлению прокурора Свердловской области на постановление судьи Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11 июня 2004 года, которым в порядке ст. 396 - 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в отношении Ш., 1970 года рождения, осужденного приговором Красноуральского городского суда от 17 декабря 2001 года по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы, п. "а", "в" ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима, указанный приговор пересмотрен в связи с изменениями, внесенными в Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральным законом от 8 декабря 2003 года.

Из приговора исключено осуждение Ш. по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации и по п. "в" ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлено считать Ш. осужденным по п. "а" ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначенное наказание снижено до 5 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима, в остальной части приговор оставлен без изменения.

Приговором суда Ш. признан виновным в незаконном изготовлении наркотического средства - ацетилированного опия, массой 0,14 грамма, в крупном размере, по предварительному сговору группой лиц и незаконном хранении указанного количества наркотического средства в крупном размере без цели сбыта, совершенных 10 августа 2001 года в г. Красноуральске.

Изменяя указанный приговор и исключая квалифицирующий признак - изготовление наркотического средства в крупном размере и осуждение Ш. за незаконное хранение наркотика в крупном размере, суд сослался на Федеральный закон от 8 декабря 2003 года "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" и Постановление Правительства Российской Федерации от 6 мая 2004 года, предусматривающих уголовную ответственность за хранение и изготовление без цели сбыта наркотических средств, превышающих размеры средней разовой дозы в десять и более раз.

В надзорном представлении прокурор просит об изменении постановления и об освобождении Ш. от назначенного наказания по приговору.

В обоснование доводов указывает, что суд должен был действия осужденного переквалифицировать с ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года на ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года, санкция которой мягче санкции ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года. В связи с тем, что количество изготовленного и изъятого наркотического средства менее десятикратной разовой дозы потребления, установленной Постановлением Правительства Российской Федерации от 6 мая 2004 года, то в силу издания данных законов, имеющих обратную силу, действия осужденного декриминализированы.

Проверив материалы дела и обсудив доводы надзорного представления, президиум счел постановление подлежащим изменению по основаниям, изложенным в надзорном представлении.

В соответствии с Федеральным законом от 8 декабря 2003 года суд в порядке исполнения приговора обоснованно исключил из приговора осуждение Ш. по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации и п. "в" ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем суд не учел, что в настоящее время ответственность за незаконное изготовление наркотических средств в крупном размере регулируется ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года, которая не предусматривает квалифицирующего признака совершения указанного деяния по предварительному сговору группой лиц и санкция которой является более мягкой по сравнению с санкцией ч. 3 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года.

Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 6 мая 2004 года средняя разовая доза ацетилированного опия составляет 0,1 грамма, соответственно, ее десятикратный размер равен 1 грамму.

Как видно из приговора, Ш. изготовлено 0,14 грамма ацетилированного опия, что не является крупным размером.

В соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу.

Таким образом, в действиях Ш. по изготовлению наркотического средства отсутствуют признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года, в связи с чем Ш. подлежит освобождению от отбывания наказания, назначенного ему по приговору суда от 17 декабря 2001 года.

 

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 12.12.2004, дело N 44-У-263/2004

 

Судья в нарушение закона повторно разрешил вопрос, связанный с исполнением приговора, который ранее уже был пересмотрен вследствие издания закона, имеющего обратную силу.

 

(извлечение)

 

Президиум Свердловского областного суда, рассмотрев надзорное представление прокурора Свердловской области о пересмотре постановления судьи Гаринского районного суда от 28 июня 2004 года в отношении Ш. о разрешении в порядке ст. 397, 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вопросов, связанных с исполнением приговора Тосненского городского суда Ленинградской области от 5 апреля 1995 года и приговора Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга от 15 февраля 2000 года, пришел к выводу о том, что данное постановление подлежит отмене в части пересмотра приговора Тосненского городского суда Ленинградской области от 5 апреля 1995 года и изменения в части пересмотра приговора Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга от 15 февраля 2000 года.

Как явствует из материалов дела, по приговору Тосненского городского суда Ленинградской области от 5 апреля 1995 года Ш. осужден по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса РСФСР к 1 году лишения свободы, а в соответствии со ст. 41 Уголовного кодекса РСФСР по совокупности с приговором от 29 апреля 1992 года ему окончательно по совокупности приговоров назначено 6 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

Согласно определению Левозерского районного суда Мурманской области от 16 июня 1997 года данный приговор в отношении Ш. был пересмотрен, действия его были переквалифицированы с ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса РСФСР на ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации с назначением осужденному наказания по совокупности приговоров в виде 5 лет лишения свободы.

Судья же при пересмотре указанного приговора вследствие издания Федерального закона от 8 декабря 2003 года не учел данного обстоятельства, вновь переквалифицировал действия осужденного с ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса РСФСР на ч. 1 ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой назначил Ш. наказание в виде 1 года исправительных работ с удержанием 20% заработка в доход государства, а в соответствии со ст. 41 Уголовного кодекса РСФСР по совокупности приговоров окончательно определил осужденному 5 лет 4 месяца 2 дня лишения свободы.

Таким образом, помимо того, что судья повторно разрешил вопрос, связанный с исполнением приговора, ранее уже пересмотренного вследствие издания закона, имеющего обратную силу, так при приведении этого приговора в соответствие с новым уголовным законом судья еще и ухудшил положение осужденного, назначив ему наказание по совокупности приговоров больше на 4 месяца 2 дня лишения свободы, чем Ш. было назначено по определению Левозерского районного суда Мурманской области от 16 июня 1997 года.

При таких обстоятельствах постановление судьи в части пересмотра приговора Тосненского городского суда Ленинградской области от 5 апреля 1995 года подлежит отмене, а производство по разрешению вопроса, связанного с исполнением этого вступившего в законную силу приговора, - прекращению.

Кроме того, постановлением судьи в связи с принятием нового уголовного закона, имеющего в соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации обратную силу, в отношении Ш. пересмотрен приговор Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга от 15 февраля 2000 года, и действия осужденного правильно переквалифицированы по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года), отнесенной законодателем к категории тяжких преступлений; вместе с тем по данной статье осужденному назначено наказание в виде 11 лет лишения свободы.

Между тем санкция ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года) предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до 10 лет.

С учетом указанного обстоятельства, а также того, что при назначении наказания осужденному по последнему приговору от 15 февраля 2000 года суд счел возможным не назначать максимального наказания, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса Российской Федерации, назначенное осужденному наказание по данной статье подлежит снижению в пределах, установленных новым законом.

 

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 08.12.2004, дело N 44-У-253/2004

 

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО ДЕЛАМ

ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ

 

Вопросы применения Кодекса Российской Федерации

об административных правонарушениях

 

(извлечение)

 

Вопрос 8: Каким органом или должностным лицом должен составляться протокол о привлечении лица, не уплатившего административный штраф, к административной ответственности в соответствии с частью 1 статьи 20.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в том случае, если первоначальное постановление о привлечении лица к ответственности вынесено судьей?

 

Ответ: Согласно ч. 1 ст. 20.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях неуплата административного штрафа в срок, предусмотренный указанным Кодексом, влечет наложение административного штрафа в двукратном размере суммы неуплаченного административного штрафа либо административный арест на срок до пятнадцати суток.

Частью 5 ст. 32.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях установлено, что при отсутствии документа, свидетельствующего об уплате административного штрафа, судья, вынесший постановление, принимает решение о привлечении лица, не уплатившего административный штраф, к административной ответственности в соответствии с ч. 1 ст. 20.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Анализ приведенной выше правовой нормы позволяет сделать вывод о том, что при неуплате административного штрафа составления протокола о данном административном правонарушении не требуется. При отсутствии документа, свидетельствующего об уплате штрафа, решение о привлечении лица к административной ответственности принимает судья.

На основании изложенного судья, вынесший первоначальное постановление о привлечении лица к ответственности, без составления протокола выносит постановление о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 20.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Вопрос о наложении административного взыскания решается судом в процессе судебного разбирательства с вызовом лица, не уплатившего административный штраф.

 

Вопрос 9: Должен ли привлекаться в качестве участника процесса по делу об административном правонарушении как потерпевший второй участник дорожно-транспортного происшествия, автомобилю которого причинен ущерб, хотя состав административного правонарушения не является материальным?

 

Ответ: Потерпевшим является физическое лицо или юридическое лицо, которым административным правонарушением причинен физический, имущественный или моральный вред (ч. 1 ст. 25.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях).

Дело об административном правонарушении рассматривается с участием потерпевшего. В его отсутствие дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении потерпевшего о месте и времени рассмотрения дела и если от потерпевшего не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения (ч. 3 ст. 25.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях).

Указанная выше норма предусматривает обязательное привлечение потерпевшего в качестве участника производства по делу об административном правонарушении и не ставит это в зависимость от того, является ли состав административного правонарушения формальным или материальным.

 

Вопрос 10: Может ли быть прекращено производство по делу об административном правонарушении в случае, если имеется постановление о возбуждении уголовного дела по основаниям, по которым лицо привлечено к административной ответственности?

 

Ответ: В силу п. 7 ст. 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях начатое производство по делу об административном правонарушении подлежит прекращению при наличии постановления о возбуждении уголовного дела.

 

Вопрос 11: Могут ли показания свидетеля, приобщенные к материалам дела об административном правонарушении, не явившегося на рассмотрение дела (в связи с выездом за границу Российской Федерации, длительной командировкой, нахождением в промысловом рейсе и т.д.), при невозможности допросить его в качестве свидетеля с предупреждением об административной ответственности за дачу заведомо ложных показаний служить доказательством по делу об административном правонарушении?

 

Ответ: Согласно положениям п. 4 и 6 и ч. 2 ст. 29.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в случае невозможности явки свидетеля, предупрежденного об административной ответственности за дачу заведомо ложных показаний (ч. 5 ст. 25.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), на рассмотрение дела об административном правонарушении судья, орган, должностное лицо, уполномоченное рассматривать дела об административных правонарушениях, вправе по ходатайству лиц, участвующих в деле, или по собственной инициативе огласить показания этого свидетеля при рассмотрении дела об административном правонарушении.

В соответствии с требованиями ст. 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях такие показания свидетеля, отраженные в протоколе, предусмотренном Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, которые были оглашены при рассмотрении дела судьей, могут служить доказательством по делу об административном правонарушении, которое оценивается судьей (судом) по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности.

 

Вопрос 12: Может ли протокол допроса свидетелей по уголовному делу служить доказательством по делу об административном правонарушении, рассматриваемому позднее?

 

Ответ: Согласно общему правилу, установленному в ст. 26.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, доказательствами по делу об административном правонарушении могут служить протоколы, предусмотренные Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, иные документы, показания специальных технических средств, вещественные доказательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 26.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях документы признаются доказательствами, если сведения, изложенные или удостоверенные в них организациями, их объединениями, должностными лицами и гражданами, имеют значение для производства по делу об административном правонарушении.

В случае невозможности явки свидетеля на рассмотрение дела об административном правонарушении судья, орган, должностное лицо, уполномоченное рассматривать дела об административных правонарушениях, вправе по ходатайству лиц, участвующих в деле, или по собственной инициативе огласить показания этого свидетеля при рассмотрении дела об административном правонарушении.

Таким образом, протокол допроса свидетелей по уголовному делу, содержащий сведения, имеющие значение для производства по делу об административном правонарушении, который был оглашен судьей при рассмотрении дела об административном правонарушении, может служить доказательством, которое им оценивается по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности.

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2004 года

 

Дела, возникающие из административных правонарушений

 

(извлечение)

 

Лицо, привлеченное к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения, которое привело к дорожно-транспортному происшествию (ДТП), не вправе обжаловать постановление об административном правонарушении, вынесенное в отношении другого участника ДТП.

Лицо, привлекаемое к административной ответственности, согласно ст. 25.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях наделено правом давать объяснения, представлять доказательства, заявлять ходатайства, участвовать в судебном разбирательстве по делу, пользоваться другими процессуальными правами.

В связи с этим постановление или решение по делу об административном правонарушении выносится только в отношении лица, привлекаемого к административной ответственности.

Как видно из материалов дела, судья районного суда, рассматривая жалобу одного из участников дорожно-транспортного происшествия (ДТП) и прекращая в отношении его дело в связи с отсутствием состава административного правонарушения, дал правовую оценку действиям второго участника ДТП и обоснованности назначенного ему наказания.

Поскольку заявитель по делу является лицом, которому в силу ст. 25.1 - 25.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не предоставлено право обжаловать постановление об административном правонарушении, вынесенное в отношении другого участника ДТП, то при отсутствии жалобы второго участника ДТП судья не имел правовых оснований разрешать вопрос о правомерности его привлечения к административной ответственности.

 

Определение

Верховного Суда Российской Федерации

N 18-ад04-2

 

Вопросы применения Кодекса Российской Федерации

об административных правонарушениях

 

(извлечение)

 

Возможно ли привлечение к административной ответственности водителя транспортного средства за причинение вреда средней тяжести потерпевшему и по какой статье Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, если им (водителем) были нарушены требования пункта 10.1 Правил дорожного движения и при этом в его действиях отсутствует состав административного правонарушения, предусмотренный статьей 12.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, то есть превышение установленного скоростного режима?

 

Ответ: В соответствии с п. 10.1 Правил дорожного движения (ПДД) водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения.

Статья 12.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусматривает административную ответственность за нарушение Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение легкого вреда здоровью потерпевшего.

Федеральным законом Российской Федерации от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ внесены изменения в ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым исключена уголовная ответственность за нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекших по неосторожности причинение вреда средней тяжести здоровью человека.

Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не предусматривает нормы, на основании которой водитель может быть привлечен к административной ответственности за причинение вреда средней тяжести потерпевшему в случае, если водителем были нарушены требования п. 10.1 ПДД, но при этом отсутствуют основания для привлечения его к административной ответственности, предусмотренной ст. 12.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, поскольку нарушение водителем скоростного режима не превышает ограничений, установленных ст. 12.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Следовательно, если водителем транспортного средства причинен вред средней тяжести потерпевшему в результате нарушения требований п. 10.1 ПДД и при этом в его действиях отсутствует состав административного правонарушения, предусмотренный ст. 12.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, то водитель не может быть привлечен к административной ответственности, поскольку Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не предусматривает нормы, содержащей санкцию за указанное правонарушение. При этом потерпевший вправе обратиться в суд с иском о возмещении вреда здоровью по правилам, предусмотренным действующим законодательством.

 

Обзор судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за III квартал 2004 года

 

Вынося постановление о назначении наказания по делу об административном правонарушении, суд не учел, что протокол был составлен с нарушением требований статьи 28.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

 

(извлечение)

 

Судья Свердловского областного суда рассмотрела в заседании 3 декабря 2004 года жалобу Б. на постановление судьи Серовского городского суда от 15 ноября 2004 года, которым Б. назначено административное наказание в виде штрафа в размере 100 рублей за совершение административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Согласно постановлению судьи, Б. 21 октября 2004 года в 14 часов на улице Типографская в городе Серове находился в состоянии алкогольного опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность.

В жалобе Б. просил постановление судьи отменить, поскольку необоснованно был наказан.

Данное постановление судьи районного суда отменено в связи с существенным нарушением процессуальных норм Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Как видно из протокола об административном правонарушении от 21 октября 2004 года, Б. 21 октября 2002 года в 14-00 находился в состоянии алкогольного опьянения на улице Типографской в городе Серове.

Протокол об административном правонарушении составлен с нарушением норм ст. 28.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, не указаны должность, фамилия и инициалы лица, составившего протокол, в протоколе имеются подчистки и исправления, кроме того, датой совершения административного правонарушения указано 21 октября 2002 года.

При таких обстоятельствах постановление судьи подлежит отмене, а дело об административном правонарушении - возвращению судье на новое рассмотрение с участием Б. со стадии подготовки к рассмотрению дела об административном правонарушении.

 

Решение

судьи Свердловского областного суда

от 03.12.2004, дело N 22-А-701/2004

 

Согласно пункту 4 статьи 57 Избирательного кодекса Свердловской области в соответствии с федеральным законом, устанавливающим основные гарантии избирательных прав граждан Российской Федерации, зарегистрированный кандидат не может быть привлечен без согласия прокурора (соответственно уровню выборов) к уголовной ответственности, арестован или подвергнут в судебном порядке административному наказанию.

 

(извлечение)

 

Н. признана виновной в том, что, являясь кандидатом в депутаты Собрания Выборных МО "р.п. Верхнее Дуброво", в период избирательной кампании с 15 по 20 февраля 2004 года изготовила и распространила агитационные листовки в количестве 30 штук в п. Верхнее Дуброво Белоярского района без предварительной оплаты за счет средств соответствующего избирательного фонда, чем нарушила п. 1 ст. 73, п. 6 ст. 74 Избирательного кодекса Свердловской области, совершив тем самым административное правонарушение, предусмотренное ст. 5.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях: изготовление и распространение агитационных материалов с нарушением требований закона.

Решением Белоярского районного суда от 23 июня 2004 года постановление мирового судьи оставлено без изменения, а жалоба Н. - без удовлетворения.

В жалобе на решение судьи районного суда Н. просила состоявшиеся судебные решения отменить.

В обоснование доводов жалобы было указано, что при постановлении судебных решений судом были допущены грубые нарушения норм процессуального и материального права, выразившиеся в том, что протокол об административном правонарушении был составлен с нарушениями требований Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях о сроках его составления, кроме того, в силу ст. 5.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях она не является субъектом указанного административного правонарушения, поскольку 2 февраля 2004 года приобрела статус зарегистрированного кандидата в депутаты по выборам в органы местного самоуправления, в связи с чем полагает, что в ее действиях отсутствует событие административного правонарушения.

Проверив материалы дела об административном правонарушении, заместитель председателя Свердловского областного суда пришел к выводу о том, что постановление мирового судьи и решение районного суда подлежат отмене по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела об административном правонарушении, и это обстоятельство установлено судом, на момент составления протокола об административном правонарушении и привлечения Н. к административной ответственности она являлась зарегистрированным кандидатом в депутаты Собрания Выборных муниципального образования "р.п. Верхнее Дуброво".

Согласно п. 4 ст. 57 Избирательного кодекса Свердловской области в соответствии с федеральным законом, устанавливающим основные гарантии избирательных прав граждан Российской Федерации, зарегистрированный кандидат не может быть привлечен без согласия прокурора (соответственно уровню выборов) к уголовной ответственности, арестован или подвергнут в судебном порядке административному наказанию.

Аналогичное требование содержится в п. 4 ст. 41 Федерального закона от 12 июня 2002 года "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

Из представленных материалов не усматривается, что при вынесении судебного постановления имелось согласие соответствующего прокурора для привлечения зарегистрированного кандидата Н. к административной ответственности.

При таких обстоятельствах признать судебные решения законными и обоснованными нельзя.

Поэтому постановление мирового судьи и решение судьи районного суда отменены с возвращением дела на новое рассмотрение, в ходе которого необходимо выяснить, имелось ли согласие прокурора о привлечении Н. к административной ответственности, а также проверить ее доводы, изложенные в жалобе.

 

Постановление

заместителя председателя

Свердловского областного суда

от 12.01.2005, дело N 44-У-6/2005

 

Судья рассмотрел дело, не приняв надлежащих мер к установлению личности лица, не выполнившего законное требование сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, что повлекло отмену соответствующего судебного решения.

 

(извлечение)

 

Постановлением мирового судьи судебного участка N 6 Октябрьского района г. Екатеринбурга от 4 марта 2004 года Ф. на основании ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами на срок 1 год.

Решением судьи Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 23 августа 2004 года постановление оставлено без изменения, а жалоба Ф. - без удовлетворения.

В постановлении мирового судьи указано, что 31 декабря 2003 года в 21-45 в п. Междуреченском Ханты-Мансийского округа инспектором ГИБДД был остановлен автомобиль ВАЗ-21061, которым управлял Ф. с признаками алкогольного опьянения, однако пройти медицинское освидетельствование на состояние алкогольного опьянения отказался.

В жалобе Ф. указывает, что судом не было учтено то обстоятельство, что во время совершения административного правонарушения в п. Междуреченском он не находился, милицией не задерживался. В представленных суду протоколах отсутствуют его подписи, а также его паспортные данные и данные водительского удостоверения. Понятые в своих объяснениях подтвердили только факт отказа водителя от прохождения медицинского освидетельствования.

Изучив материалы административного производства, и.о. заместителя председателя Свердловского областного суда счел решение судьи Октябрьского районного суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 28.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в протоколе об административном правонарушении помимо иных обстоятельств должны быть указаны сведения о лице, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении.

Вместе с тем, как видно из протоколов об административном правонарушении об отстранении от управления транспортным средством и о направлении на медицинское освидетельствование, а также из объяснения Ф., личность правонарушителя была установлена с его слов.

Мировой судья рассмотрел дело в отношении Ф., не приняв надлежащих мер к установлению личности лица, не выполнившего законное требование сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Судья Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга, рассмотрев жалобу Ф. на постановление мирового судьи, не проверил надлежащим образом изложенные в ней доводы, а именно: утверждение Ф. о том, что не установлена личность лица, совершившего правонарушение.

Объяснения по порядку задержания и составления протокола об административном правонарушении, отобранные по поручению судьи Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга у инспектора ДПС Ш., составившего протокол об административном правонарушении, а также у понятых Б. и Н., не свидетельствуют о том, что указанное правонарушение совершено Ф., а не другим лицом, которое воспользовалось его анкетными данными при задержании. При этом неисполненным осталось поручение судьи в части выяснения вопроса о том, какие документы, удостоверяющие личность, представило лицо, назвавшееся Ф.

Обстоятельства передачи собственником автомобиля управления транспортным средством, зарегистрированным, согласно протоколу об административном правонарушении, на В., иному лицу также не установлены.

Таким образом, судьей Октябрьского районного суда не была проведена проверка всех обстоятельств совершения правонарушения, что не позволяет считать вынесенное им решение законным и обоснованным.

Поэтому решение Октябрьского районного суда подлежит отмене с возвращением дела на новое рассмотрение, в ходе которого необходимо надлежащим образом проверить доводы заявителя об установлении личности лица, совершившего административное правонарушение.

 

Постановление

заместителя председателя

Свердловского областного суда

от 17.02.2005, дело N 4-А-2/2005

 

Нарушение порядка привлечения к административной ответственности не относится к основаниям прекращения производства по делу об административном правонарушении.

 

(извлечение)

 

Судьей Свердловского областного суда рассмотрен протест заместителя прокурора г. Нижней Туры на решение судьи Нижнетуринского городского суда от 9 ноября 2004 года, которым постановление должностного лица по делу об административном правонарушении в отношении Т. отменено и производство по делу прекращено.

Постановлением начальника Нижнетуринского РОВД от 14.09.2004 Т. назначено административное наказание по ст. 14.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в виде штрафа в сумме 2000 рублей в доход государства за нарушение правил обращения с ломом и отходами черных металлов.

По результатам рассмотрения жалобы Т. данное постановление отменено решением судьи в связи с необоснованным рассмотрением должностным лицом РОВД дела об административном правонарушении в отсутствие Т., вследствие чего были нарушены его права, производство по делу прекращено.

В протесте прокурором поставлен вопрос об отмене решения судьи и направлении дела на новое рассмотрение в связи с тем, что административное дело рассмотрено с участием Т., которому были разъяснены его права, сразу после рассмотрения дела ему была вручена копия постановления. Кроме того, прокурор полагает, что Т. пропустил срок обжалования постановления по делу об административном правонарушении, а вопрос о его восстановлении судьей надлежащим образом разрешен не был. Также указывает, что в решении не указаны предусмотренные законом основания прекращения производства по делу.

Указанное решение судьи отменено в связи с существенным нарушением процессуальных требований.

В соответствии со ст. 30.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении на основании имеющихся в материалах дела и дополнительно представленных материалов проверяются законность и обоснованность вынесенного постановления, при этом судья, вышестоящее должностное лицо не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме.

По настоящему делу указанное требование закона не выполнено.

Вывод судьи о том, что дело об административном правонарушении в отношении Т. рассмотрено должностным лицом в его отсутствие и он не был извещен о времени и месте рассмотрения дела, сделан без учета имеющихся в материалах дела документов.

Так, протокол об административном правонарушении в отношении Т. составлен 14.09.2004 в его присутствии сразу после задержания управляемого им автомобиля с ломом черных металлов и отобрания объяснения. Постановление по делу об административном правонарушении начальником Нижнетуринского РОВД вынесено в этот же день, 14.09.2004, при этом постановление, кроме должностного лица, подписано самим Т., и указано, что с постановлением он ознакомлен, порядок обжалования ему разъяснен и копию постановления он получил.

Кроме того, в материалах дела имеется рапорт инспектора, согласно которому при разъяснении Т. 14.10.2004 порядка уплаты административного штрафа и сроков его уплаты тот подтвердил, что ознакомлен с постановлением, однако по его просьбе ему была вручена еще одна копия постановления.

Указанным обстоятельствам судья в нарушение требований закона не дал никакой оценки, сославшись на то, что доказательств извещения Т. о времени и месте рассмотрения дела об административном правонарушении не представлено.

Кроме того, принимая решение об отмене постановления должностного лица и о прекращении производства по делу, судья не указал предусмотренные законом, а именно статьями 2.9 и 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, основания прекращения производства по делу.

При этом следует учесть, что нарушение порядка привлечения к административной ответственности к таким основаниям не относится.

При таких обстоятельствах решение судьи нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение.

 

Решение

судьи Свердловского областного суда

от 17.12.2004, дело N 22-А-476/2004

 

Информация

 

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики по уголовным делам и делам об административных правонарушениях, содержащихся в следующих источниках:

1. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, N 1 - 2 за 2005 г.;

2. Официальный web-сайт Верховного Суда Российской Федерации (Supreme Court of Russia "http://www.supcourt.ru"), в том числе:

- Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 2004 года;

- Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за III квартал 2004 года;

3. Электронная база документов "Практика Верховного Суда Российской Федерации";

4. Электронная база документов "Практика Свердловского областного суда";

5. Наряды судебных решений по уголовным делам и делам об административных правонарушениях Свердловского областного суда.

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Свердловского областного суда

 

Отдел кодификации

и систематизации законодательства,

обобщения судебной практики

Свердловского областного суда